Старший врач Центральной подстанции Городской станции скорой помощи Владимир
Манькович посмертно был награжден орденом Пирогова «за вклад в борьбу с
коронавирусом».
Александр Беглов лично звонил семье врача и выражал соболезнования. Однако когда
пришло время оформить и получить «губернаторскую» выплату, родственникам пришлось
столкнуться с разными отговорками.
Маньковичу было 67 лет. В сфере обеспечении граждан медицинской помощью он трудился
с 1989 года. В его обязанности входила координация работы всей городской «скорой» — он
распределял бригады по вызовам. Доктор пользовался большим авторитетом в коллективе
— коллеги советовались с ним по всем вопросам.
Болезнь дала о себе знать внезапно и стала развиваться очень быстро. Изначально не
проявлялось никаких симптомов, однако спустя время на работе его состояние ухудшилось.
КТ показало, что легкие поражены на 80%. Позже, 27 апреля, Маньковича положили в
больницу № 40 в Сестрорецке. Врач сказал жене, что, наверное, не выживет.
Его самочувствие быстро ухудшалось – увеличилась температура, появилась одышка.
Врачи делали все, что в их силах, но ничего не помогало. Доктор умер 4 мая.
Антон Манькович, его сын, работал водителем в городской «скорой». Он тоже заболел
коронавирусом и вместе с женой лечился в Боткинской больнице. Вдова врача Ольга
удивляется, как при всем этом сама не заболела коронавирусом, ведь она сама
инвалид и из дома не выходила. Женщина вспоминает, как ее муж обещал уйти на
покой и перестать работать, когда ему исполнится 70 лет. Какого-либо
предчувствия, что он не доживет, у него не было.
После похорон Ольге Манькович позвонил Александр Беглов. Губернатор выразил
соболезнования, сказав, чтобы семья обращалась к нему, если потребуется помощь.
Тогда родственники врача стали собирать документы на получение «губернаторской»
выплаты для медперсонала Северной столицы. Для семей умерших медработников
Петербурга она составляет 1 миллион рублей. Для медработников, получивших
инвалидность из-за ковида, 500 тысяч рублей, для тех, кто заразился и переболел
коронавирусом – 300 тысяч рублей. Чтобы оформить компенсацию, комиссия в
медучреждении должна вынести вердикт, что медработник заразился и умер
вследствие профессиональной деятельности.
У семьи есть письменное заключение комиссии, подписанное главврачом Городской
станции «скорой помощи», что Манькович заболел и умер, поскольку помогал
пациентам. При этом в документе есть оговорки, что заражение могло произойти
при непонятных обстоятельствах, поскольку в его обязанности не входила работа
с больными ковидом.
Комиссия не исключила, что Манькович мог подхватить инфекцию, например, в
общественном транспорте, на котором он добирался до места работы.
Родные врача недоумевают, почему ведомство акцентировало внимание именно на этом.
Не может быть сомнений, что он заразился на работе. Ведь в конце апреля
коронавирусом болел уже каждый третий сотрудник Центральной подстанции
«скорой помощи».
В тот период около 30% медперсонала была на больничных. Нагрузка на остальных
медиков возросла в несколько раз. Манькович, несмотря на это, трудился
наравне со всеми.
Компенсацию от города семья собралась оформить на троих детей умершего доктора.
Ольга Манькович с грустью констатирует, что поначалу чиновники общались с семьей
доброжелательно. Собрали документы, подали в соцзащиту Невского района. Когда сын
Антон позвонил, ему сказали, что в выплате им решено отказать. Они объяснили это
тем, что так постановил Городской комитет по здравоохранению. В госструктуре
сообщили, что решение принимают в районных отделах соцзащиты. Ольге Манькович
разочаровало, что семья столкнулась с таким бездушием, ведь доктор отдал свою
жизнь ради спасения других.
Когда материал «Фонтанки» уже готовился к выходу, из администрации Невского
района сообщили, что семья Маньковича получит все выплаты своевременно, идет
сбор документов. Не исключено, что если бы журналисты не готовили данную
статью, с мертвой точки дело бы не сдвинулось.
